lixodeev.ru

Переступивший порог страха

Переступивший порог страха

Год назад умер Леонид Лиходеев

Любить Леонида Лиходеева было непросто. Во-первых, потому что он был очень yмeн. Чего и не скрывал. А нам-то ведь нужно, чтобы умный человек всячески подчеркивал наше умственное над ним превосходство и хотя бы риторически вскрикивал в собственный адрес: «Какой же я дурак!». Леонид Израилевич всего этого не делал. А даже наоборот. Что многих обижало.

Понимаете, ему все-таки не с руки было перед нами заискивать. Лично в моем представлении они с Власом Дорошевичем возглавляют российский фельетон ХХ столетия. К тому же Лиходеев сыграл в свое время в советской журналистике неоцененную роль реаниматора. Многие, наверное, помнят, какие заказные статейки исполняли тогда роль фельетона. И вдруг явился Лиходеев и как бы сказал: «Ребята, да вы что! Писать надо, во-первых, талантливо, во-вторых, именно то, что думаешь!» Впрочем, последователей кaк-то не обнаружилось.

Позволю себе крамольное наблюдение. В общем-то, ничего такого «разрушительного» Лёня не писал. Но для нашего исковерканного общества даже простенькая мысль, что надо быть благодарным человеком, звучала довольно вызывающе и почему-то антисоветски. Любопытно высказывание одного из главных редакторов «Литературки» Александра Чаковского: «При определенных условиях я могу напечатать «Долой советскую власть!». Но когда Лиходеев пишет, что дворники плохо метут улицы, это печатать невозможно».

Так в чем же подцензурная невыносимость даже дворников? В точности лиходеевских слов, в их неопровержимости. Убойная сила Леонида Лиходеева была в том, как это написано. То есть сама талантливость даже расположения слов во фразе. Аморальные начальники и моральные уроды его ненавидели именно за талантливость. Он был невыносимо тaлантлив!

Мы мало о нем знаем. Что, вполне естественно. Нет, я бы не отнес его к скрытым людям, но доступен он был мало, а фамильярен не был даже с самим собой. И вместе с тем в нем было, такое располагающее обаяние, что общение с ним казалось как бы интимно-доверительным. Сам-то он, надо полагать, понимал: когда он шутит, а когда – нет. Встретив воистину прекрасную женщину, он вскорости ей как бы в шутку объявил: «Романов у нас не будет! Вы будете моей женой!» Вот столь немногословно он вошел в подлинное счастье. Сатирик был любим! И поделом!

Видимо, Леонид Израилевич Лиходеев был бы любим и Михаилом Афанасьевичем Булгаковым. Во всяком случае, крайне строгая в суждениях Елена Сергеевна Булгакова сказала: «Миша был бы доволен». И еще Елена Сергеевна о Лиходееве сказала: «Леня переступил порог страха. Он – свободный человек». Это исчерпывающе.

Вообще-то трудно понять, какой колеей уволакивает человека писать фельетоны. Леня хорошо играл на скрипке, у него был прекрасный голос, дивно рисовал. Стихи писал! Например, школьную стенгазету – с одноклассником Юрой Левитанским. А потом вместе с Фазилем Искандером вступал в Союз писателей. И оба (!) как поэты. Ну и писал бы себе стихи, играл бы на скрипочке и пел бы арии. Так нет же!

Леонид Израилевич Лиходеев умирал мучительно, но с огромным достоинством.

Впрочем, так же он и жил.

Эдуард ГРАФОВ